«ДОЛИНЕ» - 25
Долина смерти,
Долина боли,
Долина скорби,
Долина горя,
Долина без вести
пропавших,
Долина павших...
В этом году областная общественная организация «Поисковая экспедиция «Долина» памяти Н.И. Орлова» отмечает своё 25-летие.
В строю поисковых отрядов работают и наши земляки, неравнодушные к исторической памяти люди. Благодаря их стараниям братские захоронения ежегодно принимают останки бойцов с воинскими почестями на вечный покой. Встреча с ними - попытка заглянуть в удивительный мир тех, кого называют поисковиками.
Командир отряда «Эскандер» А. Котов (на снимке):
- Первым в нашей семье в экспедицию поехал брат Женя. В 2000 году О.Ю. Журавлёв, работавший в комитете молодёжи, впервые собрал ребят, и они отправились в Парфинский район. Мне стало интересно, но тогда учился в школе, а весна - подготовка к экзаменам. В 2003 году в составе только что созданного С.А. Коваленко отряда «Честь» поехал и я.
Видеть своими глазами блиндажи и окопы, снаряды, поднимать останки погибших - такое трогает до глубины души. Здесь так: человек сразу же в первую поездку понимает, надо ему заниматься этим делом или нет.
Свой отряд вместе с братом стали формировать в 2008 году. В области на совете командиров написали заявление, отряд «Эскандер» было решено принять, но с испытательным сроком: отработать, как минимум, две вахты, чтобы мы смогли себя зарекомендовать по результатам. Отряд создавали с нуля. Нужно было привлекать людей. Обращались к знакомым, те, в свою очередь, к своим - постепенно формировался костяк. Через год отряд получил паспорт.
Поисковики - люди работающие, ездят, как правило, в счёт отпуска, бывает, что и за личный счёт. Если возникают проблемы, когда руководство не отпускает, стараемся решать, случается обращаться за помощью к Администрации района и области. Идут навстречу.
На мой вопрос, что для командира самое главное:
- Чтобы люди в отряде были сытые и спали в тепле. Практически всю еду берём с собой. Лишь по необходимости что-то покупаем в деревенском магазине, как, например, хлеб. Готовят в основном женщины, не отказываются и мужчины. Наработавшись на свежем воздухе, отсутствием аппетита никто не страдает. Согласно графику, в лагере оставляем 2-3 дневальных. Остальные - на раскопках. Дневальные готовят еду, топят баню - мы её возим с собой (печь с баком для воды). На месте блиндажа копаем под нее место, делаем настил из брёвен, ставим печь, натягиваем тент. Баню дневальные топят до ночи, пока все не вымоются. Они же и костёр поддерживают, топят две печки-буржуйки в палатке. Лагерь стараемся ставить у ручья, чтобы за водой не бегать далеко.
Кроме того, перед началом работ каждый проходит инструктаж по технике безопасности и расписывается. Новичков особенно подробно инструктируют, закрепляют за старшими. Работаем с 8 часов утра до 8 вечера.
Ежедневно вечерами подводим итоги. Учитываются найденные человеческие останки и личные вещи при них. Результаты сдаю в областной штаб.
Читаем сводки боевых донесений. Смотрим копии военных карт, где шли бои, по картам прикидываем, где лучше копать.
«Долина» - часть моей жизни. Кто забыл или не знает свою историю, у того нет будущего. Родина должна знать героев, им нужно воздать почести и предать земле. Они их заслужили больше других.
Алексей Кузьмин (на снимке вместе с отцом Анатолием Рафаиловичем):
- В 2009 году я учился в Новгородском строительном колледже, когда Артём и Женя Котовы пригласили съездить в весеннюю экспедицию. Я в это время был на практике. Представьте: весна, природа оживает, греющее солнышко, весь ландшафт как на ладони, буквально читаешь поле боя. После первой вахты меня призвали в армию. И так уж случилось, что там я попал в 90-й отдельный специальный поисковый батальон Министерства обороны на станции Мга. Служил сапёром. Там по сути тем же самым занимались. Определяют, к примеру, для работы квадрат, на котором поднимаем останки погибших (за сезон случалось тысяча - полторы), изымаем и передаём боеприпасы.
После возвращения из армии поехал в осеннюю экспедицию. Особо сложного в нашей работе нет, каждый сам знает, что ему делать. Меня это занятие увлекает. Представьте, находишь останки, а если иногда по личным вещам удаётся идентифицировать личность погибшего, возникает уже целая история. Не случайно в последнее время заговорили о военной археологии.
Мне интересно возвращать находкам первозданный вид, заниматься их починкой, но здесь нужна осторожность. Найденную для музея каску, на мой взгляд, не нужно красить, а достаточно снять с неё грязь, пыль, травинки, и пусть на ней зримо видны следы времени - ржавчина или прострел. Если, к примеру, надо что-то приварить, прошу знакомых - не отказывают.
Я считаю, что у каждого в жизни, помимо работы, должны быть какие-то интересы, увлечения. У меня это поисковая деятельность, и, хочется верить, навсегда. В экспедиции мы ездим вместе с отцом. Сидишь дома всю зиму, но вот природа начинает оживать, солнце светит, и ты ждёшь-не дождёшься, когда поедешь своей дружной командой, там ещё встретишься с друзьями-казахстанцами.
Татьяна Рогачёва (на снимке):
- Я узнала о «Долине» где-то в 20 лет, и уже тогда заинтересовала эта тема. С интересом смотрела о поисковиках сюжеты по «Славии». Очень хотелось самой поучаствовать, но не получалось: семья, дети, работа, масса забот...
Много лет спустя встретилась однажды с известным в нашем районе поисковиком Алексеем Парпиным. Именно он привёз меня в Парфинский район, вот тогда впервые побывала в лесу близ деревни Росино. Первое впечатление - на всю жизнь. Это было в 2010 году. Глухой лес, какая-то напряжённая тишина и чувство, будто я на месте недавно прошедшего боя. Каска на дереве, по земле разбросаны фрагменты танковых гусениц, искореженные снаряды. Везде железо, и только по тому, что оно старое и ржавое, понимаешь всю давность происшедшего. Вместе с тем появилось нечто, идущее от души: «Это моё!»
Меня, новичка, в тот первый приезд приставили к более опытному Алексею Кузьмину. Идём по лесу, и вдруг слышу: «Вот здесь будем копать!» Поразило, как уверенно он это произнёс. Но ещё больше, когда, копая, наткнулись на останки троих человек. Я помню эту дрожь по телу, когда трясущимися руками аккуратно складывала найденные кости в чёрный мешок и, никому не доверив, несла его сама пять километров до стоянки лагеря.
С той поры ежегодно езжу весной и осенью в экспедиции. Меня даже на юг к морю не тянет, а лишь туда. С нетерпением жду каждого сезона. За два месяца вперёд собраны в рюкзак вещи. Так я раньше лишь в горы любила ходить.
А представьте первое присутствие на торжественном захоронении,которое ежегодно происходит 8 мая. Уже в самом начале подступил к горлу ком, и слёзы текли, не переставая, до окончания церемонии.
Родные меня не понимают, но всё это глубоко сидит во мне. Может, свою роль сыграло и то, что дедушка был участником войны (он остался жив), может, что в пору юности очень хотелось быть археологом и заниматься раскопками.
Если о находках, то сильно впечатлил случай, когда, копая в воронке, мы наткнулись на останки сразу девяти человек. Там были фрагменты шинелей, портсигар с фамилией, наверное, владельца. У меня мечта - найти хотя бы один солдатский медальон и обязательно с запиской внутри. Мне кажется, что я бы тогда сама разыскала родственников погибшего.
Копать, конечно, тяжело, но работы не боюсь. Вместе с другими копаю, кто-то землю поднимает наверх, кто-то её аккуратно разбирает. К останкам относишься бережно, к каждой косточке, чтобы ничего не оставить. Ведь погибший - чей-то сын, муж, брат, отец...
Алексей Парпин (на снимке):
- У меня дед по отцу был геройским человеком. Прошёл финскую кампанию, но в Великую Отечественную в 1941 году пропал без вести. Так с этим сознанием и жила наша семья. Но много десятилетий спустя мой двоюродный брат сумел разыскать следы его захоронения в братской могиле г. Отрадное Ленинградской области. Вот тогда в душе у меня возникло благодарное чувство: кто-то же его нашёл и похоронил с почестями.
А потом в жизни так бывает, что одно к одному складывается. Как-то мой сын (тогда ещё четырнадцатилетний школьник) говорит, дескать, приходил в школу С.А. Коваленко, приглашал поехать в поисковую экспедицию в Парфинский район. Мы его отпустили, а чуть позже я поехал навестить - это было весной 2005 года. Приехал и понял: душой мне оттуда не выйти, с того всё и пошло. Я и раньше интересовался военной историей и археологией, а тут такое...
Меня до глубины души поразило, как человек считается пропавшим без вести. Люди погибли, но их не подобрали, не вынесли, не похоронили. О них не знают ничего, а они лежат так, как их застала смерть. Такое чувство, как будто до сих пор бегут в свою последнюю атаку. Причём, ещё больше впечатляет масштаб произошедшего. Просто обидно за этих солдат и офицеров. Не все погибали, вмиг сражённые пулей или осколками снарядов. Поднимаешь останки и по их расположению видишь, что человек был ранен, у кого-то перебита, к примеру, нога, он клубком свернулся от боли. Его не вытащили, не подобрали - так и умер.
Приезжает туда работать священник, который тоже поднимает останки. На месте находки делает небольшой холмик, ставит крест. По этим холмикам, как на ладони, видна хаотичность, в которой лежали погибшие.
Это не только чувство долга, но ещё и чувство вины перед погибшими за то, что слишком небрежно относились к их останкам.
Сколько на местах боёв появилось лесопосадок, построенных дорог. А ведь эти люди своими жизнями заплатили за нашу возможность жить на земле.
Тянет меня туда и возможность постоянно поддерживать отношения с великолепными во всех отношениях людьми, прошедшими настоящую школу жизни - и Афганистан, и недавние «горячие точки».
Жалко, что минувшая война как-то постепенно вымывается из сознания, особенно это заметно в молодёжной среде. Нужно что-то делать. Уж слишком велики были жертвы, чтобы их забывать. Есть бесстрастная свидетельница прошлого - земля, напичканная железом, израненная окопами и истерзанная страшными воронками. Жаль, что не каждый её видит.
Алексей Киршинцев (на снимке):
- Я учился, наверное, в 7 или 8 классе, когда впервые увидел по телевизору передачу о поисковиках. Стало интересно. Когда поступил в Боровичский автомобильно-дорожный техникум, разыскал в городе поисковый отряд «Звезда» и написал заявление о приёме. До этого помогал убирать воинское захоронение, над которым шефствовал отряд. Вот тогда впервые, это было весной 2007 года, поехал в поисковую экспедицию. Работал отряд «Звезда» в Мясном Бору. Мне тогда лет 17 было. Поначалу быт показался тяжеловатым, но потом втянулся. Запомнилась же мне особенно вторая поездка - тоже весной, но уже следующего года. Во время раскопок наткнулся на останки младшего лейтенанта, при нём был медальон, но он оказался пустым. А всего в этом месте мы подняли останки 12 человек. Позже по документам было определено, что эти 12 были отправлены транспортировать раненых, но не успели выйти из окружения и погибли. А определить это помогли личные вещи того же младшего лейтенанта: были найдены 2 ложки - большая и маленькая, одна из которых с инициалами - начальными буквами фамилии, имени и отчества и надписью «младший лейтенант».
В 2009 году я впервые весной поехал в составе отряда «Эскандер» в Парфинский район, так с тех пор и продолжаю. Мест, где ещё не ступала нога поисковика, ещё много, а это значит, что работы тоже предостаточно. Так что будем работать. Хочется видеть друзей из Братска, Казахстана. Вещи собраны, готов ехать по первому звонку.
У нас слишком мало живых участников и свидетелей той страшной войны, они преклонного возраста, зачастую физически немощны. Зато немало молодых людей, идущих по её следам. Они глубоко прочувствовали и пропустили через своё сердце войну. Счастья и здоровья вам, добрые люди. Поистине велик ваш благородный труд, помогающий восстановить светлую память о погибших в глазах потомков.
Долина смерти,
Долина боли,
Долина скорби,
Долина горя,
Долина без вести
пропавших,
Долина павших...
В. Ершов
В этом году областная общественная организация «Поисковая экспедиция «Долина» памяти Н.И. Орлова» отмечает своё 25-летие.
В строю поисковых отрядов работают и наши земляки, неравнодушные к исторической памяти люди. Благодаря их стараниям братские захоронения ежегодно принимают останки бойцов с воинскими почестями на вечный покой. Встреча с ними - попытка заглянуть в удивительный мир тех, кого называют поисковиками.
Командир отряда «Эскандер» А. Котов (на снимке):
- Первым в нашей семье в экспедицию поехал брат Женя. В 2000 году О.Ю. Журавлёв, работавший в комитете молодёжи, впервые собрал ребят, и они отправились в Парфинский район. Мне стало интересно, но тогда учился в школе, а весна - подготовка к экзаменам. В 2003 году в составе только что созданного С.А. Коваленко отряда «Честь» поехал и я.
Видеть своими глазами блиндажи и окопы, снаряды, поднимать останки погибших - такое трогает до глубины души. Здесь так: человек сразу же в первую поездку понимает, надо ему заниматься этим делом или нет.
Свой отряд вместе с братом стали формировать в 2008 году. В области на совете командиров написали заявление, отряд «Эскандер» было решено принять, но с испытательным сроком: отработать, как минимум, две вахты, чтобы мы смогли себя зарекомендовать по результатам. Отряд создавали с нуля. Нужно было привлекать людей. Обращались к знакомым, те, в свою очередь, к своим - постепенно формировался костяк. Через год отряд получил паспорт.
Поисковики - люди работающие, ездят, как правило, в счёт отпуска, бывает, что и за личный счёт. Если возникают проблемы, когда руководство не отпускает, стараемся решать, случается обращаться за помощью к Администрации района и области. Идут навстречу.
На мой вопрос, что для командира самое главное:
- Чтобы люди в отряде были сытые и спали в тепле. Практически всю еду берём с собой. Лишь по необходимости что-то покупаем в деревенском магазине, как, например, хлеб. Готовят в основном женщины, не отказываются и мужчины. Наработавшись на свежем воздухе, отсутствием аппетита никто не страдает. Согласно графику, в лагере оставляем 2-3 дневальных. Остальные - на раскопках. Дневальные готовят еду, топят баню - мы её возим с собой (печь с баком для воды). На месте блиндажа копаем под нее место, делаем настил из брёвен, ставим печь, натягиваем тент. Баню дневальные топят до ночи, пока все не вымоются. Они же и костёр поддерживают, топят две печки-буржуйки в палатке. Лагерь стараемся ставить у ручья, чтобы за водой не бегать далеко.
Кроме того, перед началом работ каждый проходит инструктаж по технике безопасности и расписывается. Новичков особенно подробно инструктируют, закрепляют за старшими. Работаем с 8 часов утра до 8 вечера.
Ежедневно вечерами подводим итоги. Учитываются найденные человеческие останки и личные вещи при них. Результаты сдаю в областной штаб.
Читаем сводки боевых донесений. Смотрим копии военных карт, где шли бои, по картам прикидываем, где лучше копать.
«Долина» - часть моей жизни. Кто забыл или не знает свою историю, у того нет будущего. Родина должна знать героев, им нужно воздать почести и предать земле. Они их заслужили больше других.
Алексей Кузьмин (на снимке вместе с отцом Анатолием Рафаиловичем):
- В 2009 году я учился в Новгородском строительном колледже, когда Артём и Женя Котовы пригласили съездить в весеннюю экспедицию. Я в это время был на практике. Представьте: весна, природа оживает, греющее солнышко, весь ландшафт как на ладони, буквально читаешь поле боя. После первой вахты меня призвали в армию. И так уж случилось, что там я попал в 90-й отдельный специальный поисковый батальон Министерства обороны на станции Мга. Служил сапёром. Там по сути тем же самым занимались. Определяют, к примеру, для работы квадрат, на котором поднимаем останки погибших (за сезон случалось тысяча - полторы), изымаем и передаём боеприпасы.
После возвращения из армии поехал в осеннюю экспедицию. Особо сложного в нашей работе нет, каждый сам знает, что ему делать. Меня это занятие увлекает. Представьте, находишь останки, а если иногда по личным вещам удаётся идентифицировать личность погибшего, возникает уже целая история. Не случайно в последнее время заговорили о военной археологии.
Мне интересно возвращать находкам первозданный вид, заниматься их починкой, но здесь нужна осторожность. Найденную для музея каску, на мой взгляд, не нужно красить, а достаточно снять с неё грязь, пыль, травинки, и пусть на ней зримо видны следы времени - ржавчина или прострел. Если, к примеру, надо что-то приварить, прошу знакомых - не отказывают.
Я считаю, что у каждого в жизни, помимо работы, должны быть какие-то интересы, увлечения. У меня это поисковая деятельность, и, хочется верить, навсегда. В экспедиции мы ездим вместе с отцом. Сидишь дома всю зиму, но вот природа начинает оживать, солнце светит, и ты ждёшь-не дождёшься, когда поедешь своей дружной командой, там ещё встретишься с друзьями-казахстанцами.
Татьяна Рогачёва (на снимке):
- Я узнала о «Долине» где-то в 20 лет, и уже тогда заинтересовала эта тема. С интересом смотрела о поисковиках сюжеты по «Славии». Очень хотелось самой поучаствовать, но не получалось: семья, дети, работа, масса забот...
Много лет спустя встретилась однажды с известным в нашем районе поисковиком Алексеем Парпиным. Именно он привёз меня в Парфинский район, вот тогда впервые побывала в лесу близ деревни Росино. Первое впечатление - на всю жизнь. Это было в 2010 году. Глухой лес, какая-то напряжённая тишина и чувство, будто я на месте недавно прошедшего боя. Каска на дереве, по земле разбросаны фрагменты танковых гусениц, искореженные снаряды. Везде железо, и только по тому, что оно старое и ржавое, понимаешь всю давность происшедшего. Вместе с тем появилось нечто, идущее от души: «Это моё!»
Меня, новичка, в тот первый приезд приставили к более опытному Алексею Кузьмину. Идём по лесу, и вдруг слышу: «Вот здесь будем копать!» Поразило, как уверенно он это произнёс. Но ещё больше, когда, копая, наткнулись на останки троих человек. Я помню эту дрожь по телу, когда трясущимися руками аккуратно складывала найденные кости в чёрный мешок и, никому не доверив, несла его сама пять километров до стоянки лагеря.
С той поры ежегодно езжу весной и осенью в экспедиции. Меня даже на юг к морю не тянет, а лишь туда. С нетерпением жду каждого сезона. За два месяца вперёд собраны в рюкзак вещи. Так я раньше лишь в горы любила ходить.
А представьте первое присутствие на торжественном захоронении,которое ежегодно происходит 8 мая. Уже в самом начале подступил к горлу ком, и слёзы текли, не переставая, до окончания церемонии.
Родные меня не понимают, но всё это глубоко сидит во мне. Может, свою роль сыграло и то, что дедушка был участником войны (он остался жив), может, что в пору юности очень хотелось быть археологом и заниматься раскопками.
Если о находках, то сильно впечатлил случай, когда, копая в воронке, мы наткнулись на останки сразу девяти человек. Там были фрагменты шинелей, портсигар с фамилией, наверное, владельца. У меня мечта - найти хотя бы один солдатский медальон и обязательно с запиской внутри. Мне кажется, что я бы тогда сама разыскала родственников погибшего.
Копать, конечно, тяжело, но работы не боюсь. Вместе с другими копаю, кто-то землю поднимает наверх, кто-то её аккуратно разбирает. К останкам относишься бережно, к каждой косточке, чтобы ничего не оставить. Ведь погибший - чей-то сын, муж, брат, отец...
Алексей Парпин (на снимке):
- У меня дед по отцу был геройским человеком. Прошёл финскую кампанию, но в Великую Отечественную в 1941 году пропал без вести. Так с этим сознанием и жила наша семья. Но много десятилетий спустя мой двоюродный брат сумел разыскать следы его захоронения в братской могиле г. Отрадное Ленинградской области. Вот тогда в душе у меня возникло благодарное чувство: кто-то же его нашёл и похоронил с почестями.
А потом в жизни так бывает, что одно к одному складывается. Как-то мой сын (тогда ещё четырнадцатилетний школьник) говорит, дескать, приходил в школу С.А. Коваленко, приглашал поехать в поисковую экспедицию в Парфинский район. Мы его отпустили, а чуть позже я поехал навестить - это было весной 2005 года. Приехал и понял: душой мне оттуда не выйти, с того всё и пошло. Я и раньше интересовался военной историей и археологией, а тут такое...
Меня до глубины души поразило, как человек считается пропавшим без вести. Люди погибли, но их не подобрали, не вынесли, не похоронили. О них не знают ничего, а они лежат так, как их застала смерть. Такое чувство, как будто до сих пор бегут в свою последнюю атаку. Причём, ещё больше впечатляет масштаб произошедшего. Просто обидно за этих солдат и офицеров. Не все погибали, вмиг сражённые пулей или осколками снарядов. Поднимаешь останки и по их расположению видишь, что человек был ранен, у кого-то перебита, к примеру, нога, он клубком свернулся от боли. Его не вытащили, не подобрали - так и умер.
Приезжает туда работать священник, который тоже поднимает останки. На месте находки делает небольшой холмик, ставит крест. По этим холмикам, как на ладони, видна хаотичность, в которой лежали погибшие.
Это не только чувство долга, но ещё и чувство вины перед погибшими за то, что слишком небрежно относились к их останкам.
Сколько на местах боёв появилось лесопосадок, построенных дорог. А ведь эти люди своими жизнями заплатили за нашу возможность жить на земле.
Тянет меня туда и возможность постоянно поддерживать отношения с великолепными во всех отношениях людьми, прошедшими настоящую школу жизни - и Афганистан, и недавние «горячие точки».
Жалко, что минувшая война как-то постепенно вымывается из сознания, особенно это заметно в молодёжной среде. Нужно что-то делать. Уж слишком велики были жертвы, чтобы их забывать. Есть бесстрастная свидетельница прошлого - земля, напичканная железом, израненная окопами и истерзанная страшными воронками. Жаль, что не каждый её видит.
Алексей Киршинцев (на снимке):
- Я учился, наверное, в 7 или 8 классе, когда впервые увидел по телевизору передачу о поисковиках. Стало интересно. Когда поступил в Боровичский автомобильно-дорожный техникум, разыскал в городе поисковый отряд «Звезда» и написал заявление о приёме. До этого помогал убирать воинское захоронение, над которым шефствовал отряд. Вот тогда впервые, это было весной 2007 года, поехал в поисковую экспедицию. Работал отряд «Звезда» в Мясном Бору. Мне тогда лет 17 было. Поначалу быт показался тяжеловатым, но потом втянулся. Запомнилась же мне особенно вторая поездка - тоже весной, но уже следующего года. Во время раскопок наткнулся на останки младшего лейтенанта, при нём был медальон, но он оказался пустым. А всего в этом месте мы подняли останки 12 человек. Позже по документам было определено, что эти 12 были отправлены транспортировать раненых, но не успели выйти из окружения и погибли. А определить это помогли личные вещи того же младшего лейтенанта: были найдены 2 ложки - большая и маленькая, одна из которых с инициалами - начальными буквами фамилии, имени и отчества и надписью «младший лейтенант».
В 2009 году я впервые весной поехал в составе отряда «Эскандер» в Парфинский район, так с тех пор и продолжаю. Мест, где ещё не ступала нога поисковика, ещё много, а это значит, что работы тоже предостаточно. Так что будем работать. Хочется видеть друзей из Братска, Казахстана. Вещи собраны, готов ехать по первому звонку.
У нас слишком мало живых участников и свидетелей той страшной войны, они преклонного возраста, зачастую физически немощны. Зато немало молодых людей, идущих по её следам. Они глубоко прочувствовали и пропустили через своё сердце войну. Счастья и здоровья вам, добрые люди. Поистине велик ваш благородный труд, помогающий восстановить светлую память о погибших в глазах потомков.
Г. Чубатая
Уважаемый посетитель, Вы прочитали статью "«Память стучится им в спину...»", которая опубликована в категории "Наша история". Если Вам понравилась или пригодилась эта статья, поделитесь ею, пожалуйста, со своими друзьями и знакомыми.
Наш сайт рекомендует:
1 мая 2013 | Просмотров: 2168 |
